К литературному Олимпу

Богдан Кияшко, 9-а класс

Вперед, в прошлое

(Продолжение второй части, начало в № 44 )

* * *

Иван Давыдов жил последним днём, начиная с 18-ти лет, с тех пор как вступил в потешный полк Петра I, великого человека. Софья со своими стрельцами очень уж доставала бедного Ивана, и он ушел, не потому что струсил, просто хотелось чего-то нового, невиданного. И он поехал в Сибирь, к местным знахарям, хотел обучиться на мага. Бога не боялся, просто не очень-то он в него верил. Иначе, как мог он позволить пьяным стрельцам сжечь его дом, отца, мать и младшего брата заживо? Пусть праведники считают, что нельзя гневить Бога, но как можно было верить и бояться того, в существовании которого ты сомневаешься? Казалось бы, такой человек не должен быть подвержен и остальным человеческим «предрассудкам», таким как вера в духов, в магию. Но Иван верил. Вообще, он был странный с самого детства. Один раз он разозлился на бродячую кошку за то, что та не далась ему в руки, и зло посмотрел на нее. Кошка вдруг начала дымиться, потом вообще сгорела дотла со страшными воплями. Полдеревни видело это происшествие, и люди стали побаиваться Ваньку, говорили про дурную кровь. Из-за этого стрельцы и сожгли всю семью - «ведьму» и «дьявольское отродье». А Иван уже был в Потешном полку, и ничего не знал, а как узнал, то всей лютой силой ненависти стал желать тварям смерти. На следующий день вся деревня была в праведном ужасе, когда узнала, что десять стрельцов сгорели заживо в бане! Вот тогда Иван и поехал в Сибирь, поняв, что его сила если и не дарована дьяволом, то уж во всяком случае не Богом.

Иван пробыл в Сибири с 1685 по 1729 годы, то есть 44 года. В момент прибытия его в Петербург ему исполнилось уже 62. Это был пожилой человек, с усами по последнему писку моды, в камзоле зеленого шелку, напудренном парике, так что он мог вполне сойти за светского человека. Иван хотел славы великого царедворца, как у Меньшикова, сосланного, однако, Петром II в ту же Сибирь, в Берёзов. Иван побывал у чахнущего петровского орла, так как был знаком с ним еще с потешных полков. Поговорили по душам. Александр Данилович рассказал про правящие партии, про неспособность напыщенного мальчишки-императора держать власть только в своих руках. Иван Алексеевич всё быстро усвоил. Сначала он побывал в Питере, зная при этом, что двор находится в Москве, в Преображенском. Просто хотелось посмотреть на город-мечту Петра великого. В Питере Ивану не понравилось. Слишком сыро,одни туманы. Ну и что, что дворцы? С такого климата можно от чахотки подохнуть. Иван Алексеевич отправился в Преображенское, резиденцию императора. То было жаркое лето 1729 года.

По прибытии в Москву, свой любимый город, Иван Алексеевич отправился в Кремль - исторический и государственный центр теперь уже Первопрестольной, как говорили люди, а казалось бы - как мало времени прошло с тех пор, как матушка-Москва была столицей! Эти косые, непонятно запутанные улочки мило трогали за сердце. Здесь - не Питер, со своим многообразием скучной роскоши дворцов, - здесь самобытная, устоявшаяся «дикая» красота, которая обычному европейцу показалась бы абсурдной с его механическими мозгами. Здесь - боярский терем, а через пять саженей - косая избушка или того хуже - вонючий мясной рынок. Здесь тайна русской души, романтика подворотен... Ну, если обсуждать всё то, что понравилось Ивану в Москве, не хватит и года.

Так вот, Иван Алексеевич отправился в Кремль, да и в принципе, не прямо в него, а к нему. Вроде бы, за абсолютно ненужной надобностью - посмотреть на красные башни... Какая чушь. Но для него, после долгой разлуки с городом, это было важно... Он еще осуществил несколько незначительных дел. Сел выпить в каком-то подозрительном кабаке и там же написал одно письмо, после чего сразу же сжёг его... Теперь можно было отправляться в Преображенское.

* * *

Глядя на шумные улицы, она сидела, опершись рукой на холодный подоконник. В глазах стояли слёзы. «Хорошо, что он ничего не помнит», - думал разум. «Как он мог, как они все могли», - стонало сердце.

- Принцесса, Король срочно вызывает вас в свои покои! -раздался резкий голос из-за резной дубовой двери.

- Иду! - она встала, утерла слёзы, откинула прядь черных волос за плечо. Вышла и уныло побрела по холодным опостылевшим залам.

- Папа, - она вошла без стука.

- Здравствуй, дочь, - тяжело вздохнул король.

- Что случилось?

- Есть разговор.

- Я поняла, что мой отец не так глуп, чтобы звать свою дочь только для того, чтобы только на нее посмотреть. Давай быстрее, я устала...

У нее эта фраза получилась в несколько пренебрежительном тоне. И сразу пришлось об этом пожалеть. Отец встал с кресла, его глаза были налиты кровью. Видно было, что он не спал ночью, осунулся.

- Какого чёрта ты его спасла, дрянь!

В голову ей полетела какая-то штуковина, похожая на кирпич. Ей было больно, очень больно... и страшно. Отец грозной кручей надвигался на нее, но как он узнал?! Как!?

- Я тебя породил, я тебя...

Принцесса резко повернулась, распахнула двери и побежала. Ее охватил дикий животный ужас. Сзади раздавались крики ненависти, но она ни разу не оглянулась. Забежала в свои покои, заперлась на железный засов. Взяв в руки жезл, задыхаясь, проговорила: «Арклозед»! Крики отца были слышны по всему замку. Вскоре дверь стали буквально выламывать. При каждом новом ударе девушка инстинктивно вздрагивала. Она всё поняла. Она не знала, что за вещь кинул в нее отец, но знала, что это его... Цепь времени прервалась. Теперь, согласно кельтским законам магии, все должно было поменяться за одни сутки. «Я должна всё исправить». Эфанда скинула с себя одежду, достала из-под кровати метлу, встала с ней на подоконник и... прыгнула вниз.

* * *

Эфанда летела к озеру Авалон, ей надо было поговорить с Лилиан, его владычицей. Она не знала, на кого положиться в своей ситуации, и Лилиан была единственной ниточкой, способной распутать этот клубок. Она одна знала законы проникновения во время (кроме Мерлина, к которому принцесса, естественно, обратиться уже не могла). Впереди расстилалась гладь озера. Его широкие волны манили, а глубина страшила. Эфанда с размаху рассекла воду, нырнула, оставив за собой салют из солнечных брызг. Заклинание, произнесенное ей, было заглушено ударом о воду, однако она смогла дышать под поверхностью. Надо было плыть на самое дно. Перед принцессой открывались все красоты наполненного тайной озера. Огромные, десятифутовые водоросли, диковинные рыбы, кораллы, которые произрастают только в морях, красиво посверкивали среди старинных обломков крепости великого друида, некогда затопленной этим озером. Чем глубже спускалась ведьма, тем темнее и таинственнее становилось озеро. Здесь стоял вечный холод, не прогреваемый никаким летним солнцем. Теперь вокруг, кроме рыб, начали сновать гордые русалки и русалы - тёмный, древнейший народ глубин. Несколько тритонов, существ еще древнее рода русалок - бородатые старцы с темными глазницами и костлявыми телами, зловеще пялились пустотой на Эфанду. Рядом уже виднелись античные развалины римских колонн, навеки прикованные к магической глубине. Началась территория русалочьего царства. Дома рыб-людей находились, в основном, в гротах. Никто из русалок не обращал на Эфанду внимания до тех пор, пока она не подошла ко дворцу. А это был именно дворец - будто опустившийся на дно озера не в следствие землетрясения, а из-за древнего великана, осторожно переставившего «домик» с равнины на дно. Дворец в античном стиле возвышался над всем «городом», если можно это место таковым назвать.

* * *

Царь Теофельс сидел, скучая на троне. Его жена, Лилиан, владычица озера Авалон сидела рядом, закрыв глаза. Лучшие русалки танцевали среди рифов. В конце концов Теофельсу это надоело, и он прогнал русалок. Они выпучили жёлтые глаза и испуганно поплыли в свой гарем. Сегодня дно было неспокойным. Рыбы прятались по омутам. Всё умолкло. До Теофельса медленно доплыл какой-то новый запах, он щекотал ноздри. «Человек... Девушка», - подумал царь. Он угадал. Отгадка не заставила себя ждать. По дну шла голая девушка. Её волосы развевались в потоке воды чёрным шёлком, изгибы тела были прекрасны. Одну руку она держала за спиной, что показалось странным властителю. Прекрасная дева подошла и достала из-за спины прутик. Только послышалось «Буль-буль», и сознание вдруг пропало, всё застлала чёрная бездна.

Рисунки автора

(Продолжение следует)