Сказка за сказкой

М.Решетников (1903-90). Из неопубликованного

Тщеславная синица

Сказка

Хорошо было в тополёвой роще на выезде из города!

Посредине ее росли две молоденькие рябинки. В этом году у них впервые созрели гроздья красных ягод, и они очень гордились ими. Сбоку присоединился к рощице совсем юный клен. Впрочем и тополя были все молодые и еще тонкоствольные, без дупел и без обломанных непогодой сучьев. За рощей разлеглись большие и жирные общественные огороды.

Осень стояла уже в поздней поре, поэтому овощи и картофель успели выкопать и убрать, и только в низинке, ближе к реке, светились бледным изумрудом капустные грядки. День выдался, хотя и по-осеннему и холодный, но солнечный, с легким ветерком и прищуром, когда вокруг солнышка ненадолго собирались, как морщины, полупрозрачные перистые облака.

Хорошо было в роще! Листья с деревьев облетели почти целиком, и только некоторые еще уцелели кое-где, одиноко и боязливо трепеща на голых ветках. Не сбросили только своих покраснев ших узких листьев рябины, да весь в лимонно-желтой хламидке стоял юный клен.

В тополевой роще резвились синицы. Дупел и трухлявых деревьев здесь не было, а следовательно , и охотиться за личинками и гусеницами не было нужды, и они просто молниеносно перелета ли в лабиринте голых ветвей, стремительно падали вниз, не раскрывая крылышек, цеплялись иногда коготками за рябиновые гроздья и едва различимо попискивали, словно задевая за невидимые тоненькие струны.

Среди большой их стаи не сразу можно было заметить маленькую Пинь-пинь, синичку-лазоревку, которая присоединилась к более крупным своим сородичам и кувыркалась вместе с ними в ветвях. Лазоревки ведь те же синицы, только помельче и еще живее и подвижнее, чем те. У них, лазоревок, правда, очень неуживчи вый характер, поэтому синицы избегают их. Но Пинь-пинь составляла некоторое исключение - у нее был добрый, не ссорливый характер и веселый нрав. Она была очень хорошенькой миниатюр ной лазоревкой, и маленькая грациозная фигурка не только не портила впечатления среди более крупных синиц, а наоборот, вызывала добрую улыбку и любование. На ее долю выпало стать самой последней из позднего выводка в родном гнезде, поэтому в перелетах она часто отставала от своих сородичей и до сих пор оставалась, в сущности, очень наивной и неопытной, хотя, подобно всем лазоревкам, самонадеянной и к тому же тщеславной. Не решаясь улетать далеко от своего дупла из-за слабости маленьких крылышек, она часто прилетала в эту тополевую рощицу, которая находилась всего в каких-нибудь пятидесяти человеческих шагах от старого родительского гнезда, что размещалось в большой дуплистой ветле; и здесь резвилась со стайкой более крупных единопле менниц - синиц: они охотно принимали ее в свое общество. И только непомерное тщеславие иногда побуждало ее казаться не такой, какая она была на самом деле. Вот и сейчас, чтобы казаться больше ростом, она так раздувала и топорщила свои перышки, что в иные минуты становилась совершенно неузнаваемой…

Синицы продолжали беспечно резвиться среди облетевших тополей, и звеня в стеклянном воздухе осени, когда вдруг какая-то тень закрыла часть рощи. Над тополями, тяжело и лениво махая крыльями, летела старая ворона. Увидав хищницу, птицы сначала притихли, а потом разом вспорхнули и всей стаей улетели из рощи. Вместе с ними полетела и Пинь-пинь. Но к горизонтальному полету ее от природы слабые крылышки оказались плохо приспособленными, и она начала опускаться вниз.

Тут ее и сцапала ворона. Держа в больших и грязных когтях и прижимая к своему животу, старая злодейка взмыла вверх со своей живой добычей. Пинь-пинь было больно и душно в когтях хищницы, а та все летела и летела, лениво махая тяжелыми крыльями, пока, наконец, не уселась на высокой старой березе на тракту, в каком-то давно оставленном, вероятно, грачином гнезде.

Поворочавшись и усевшись в нем поудобнее, она почти выпустила свою маленькую жертву из когтей, слегка придавив ее лапой к холодным и жестким прутьям гнезда.

Только что перед тем, как заглянуть в тополевую рощу, ворона побывала на нескольких городских помойках, где и наелась досыта всякими отбросами. Она деловито и неспеша почистила клюв о сучок березы и, немного склонив голову вниз и вбок, одним глазом, как это делают все вороны, начала рассматривать бедную птаху.

«Уж очень мала и худа, - подумала про себя ворона. - Никакой корысти в ней - одни кости да перья. Должно быть молода. Лучше я ее выпущу, пусть подрастет. А слопать ее я всегда сумею. А если не ее, так другую…» И каркнув трижды свое «куарр, куарр, куарр!», ворона добродушно пробормотала, обращаясь к синице:

- Брр, малютка! Какая стужа наступила. А впереди еще лютая зима… Трудно тебе придется - ведь ты еще впервые в жизни будешь зимовать».

Тут маленькая Пинь-пинь на мгновение забыла про свою беду, и врожденное тщеславие подсказало ей, что непременно должна доказать этой грубой и невежествен ной птице свое бесстрашие, во-первых, и свое тонкое и недюжин ное знание жизни и прошлого. И Пинь-пинь с достоинством ответила; при этом не без иронии:

- Разве это стужа? Вот при царе Вековее был холод так холод!...

Вороне не понравился этот независимый тон малой пичужки. А тут еще налетевший внезапно порыв холодного и резкого ветра задрал ей перья на груди и окончательно испортил настроение.

- Э-э, пиголица! Да ты, оказывается, уже стара, коли помнишь о каком-то царе Вековее, - снова подумала про себя Ворона. - Даже я, хотя живу очень давно, да и вообще вороны - долголет ние птицы, не припомню такого царя… Значит, ждать твоего роста нечего. А за дерзость я тебя сожру».

И не рассуждая более, Ворона разорвала маленькую Пинь-пинь пополам. Сильные не любят, когда их уличают в невежестве.

Текст сказки предоставлен правнуком писателя Антоном Барановым - 8-в класс

* * *

Олег Шурьев, 8-г класс

Сказки о волшебных вещах,

(написанные автором в 9 лет)

Старый коврик

Ездил я к бабушке в Киров. И был у нее там старый коврик. Такой старый, что мы решили его отнести в сад.

Однажды утром вынес я его на зеленую травку и сел на него. Мне показалось, что он запылен, и у меня невольно вырвались слова: «Раз, два, три - пыль лети!» Вдруг коврик поднялся под самые облака. И я увидел с высоты всю красоту земли российской: голубые реки и озера, зеленые луга, изумрудные леса, поля, крупные города, маленькие деревни и даже Красную площадь и Кремль. А на Красной площади я вдруг увидел маму с моим братом Максимом. Мне очень захотелось помахать им рукой и что-нибудь крикнуть.

От восхищения я приподнялся , и коврик быстро опустился обратно на лужайку. Бабушка и дедушка не заметили, что меня не было. Все равно бы не поверили. А у нас с ковриком - свой секрет.

Было ли это, или мне сон приснился, никто не знает, и даже я.

Волшебная коробочка

У меня есть волшебная коробочка. В ней я храню свои вещи. Однажды, когда папа спал, крышка у коробочки открылась, и оттуда вылетели эльфы. Их было много. А в центре - принц и принцесса. Они весело танцевали, у них была свадьба. Вдруг злой волшебник схватил принцессу за руку и унес в царство черных туч и гроз.

Принц бросился на помощь своей любимой. Он обошел весь свет, но принцессы нигде не было. Помог ему добрый волшебник, который был братом злого. Добрый волшебник подарил принцу коробочку, которая привела его в царство брата.

В замке сидела принцесса и горько плакала. Принц посадил ее на коня, и они поскакали. Но тут опять появился злодей и хотел схватить принцессу. Тогда принц открыл коробочку, и оттуда посыпалось золото. Жадный злодей бросился его подбирать. Принц с принцессой ускакали на коне домой и забрали с собой коробочку. В это время золото превратилось в ядовитую пыль, которая уничтожила злого волшебника. А принц и принцесса жили долго и счастливо до самой старости.

А я от волшебной коробочки жду новых чудес.

* * *

Даша Гладышева , 8-б класс

Проснулся я в вечерний час,

При утреннем тумане.

И вышел с плугом на плечах

И лошадью в кармане.

Дошел до голубых небес,

Стоптал себе я руки,

Потом свернул в сосновый лес,

В котором жили щуки.

Упала груша мне на грудь,

Вонзилась в нос, как пуля,

Пришлось к хирургу завернуть,

Который делал стулья.

Он ногу вылечил мою.

Пришел домой усталый,

Там муха гладила белье

И с петухом болтала.

Там утка мыла своего

Родного поросенка,

А мухи, глядя на нее,

Расхохотались громко.

Одна из мух упала в клей,

Сломала поясницу.

Я дал ей пару костылей

И проводил в больницу.