Гость Парнаса

Владимир Манилов

Вновь

Посвящаю Л.Р.

Ты знаешь, я вчера писал стихи.

Не веришь?

Я и сам бы не поверил,

Когда бы не распахнутые двери

И там, внутри, полет твоей руки.

Ты веришь, я вчера почти не пил,

Боясь вином восторг залить наивный,

Когда порой, летящий и невинный,

Случайно взгляд случайный твой ловил.

Луна на темном неба полотне

Казалась мне вчера гадальным блюдцем.

И я гадал: могу ли я вернуться,

И будешь или нет ты рада мне.

И знаешь, мне вчера пришло на ум,

Что будет все еще не так уж плохо.

У нас была великая эпоха,

И это повод для негрустных дум.

И даже показалось мне вчера,

Что в снах моих ты менее прекрасна -

А значит явь не так уж и напрасна,

Как часто представляется с утра.

…И я стихи писал, отбросив грусть,

И не сжигал их за сентиментальность.

Великая эпоха нам досталась,

А значит, я вернусь,

Кто-кто, а я вернусь.

Щеночь

В городе - ночь-

Приблудная псина,

Тебя выпускают -

Ты носишься с лаем.

Колотишься в окна,

Воняя бензином,

Адамова жуть

По ту сторону Рая.

Кудлатая дурочка

С преданным взглядом

И бархатной пастью,

Восторженно-черной,

Ты долго кралась,

Чтобы вынырнуть рядом,

Приветливо тявкнув

На нас, обреченных.

Ах, темная ночка,

Ничейная псина,

Ты трешься о ноги

Поэтов бессонных.

Как будто ручная,

Лукаво-шальная,

Спаси меня вновь

Из объятий балконных.

Из сэра Редьярда Киплинга

Мальчик мой, не рисуй себе женщин.

Тщетна сладость мечтаний пустых.

Будет все, ни больше, ни меньше,

Но не так,

Как ты думал о них.

Последняя зима

За рекой такой же снег,

Как на этом берегу,

И последний человек

На утоптанном снегу

Рад тому, что новый день

Будет чуточку длинней.

Провожает взглядом тень

Собственную в Мир Теней.

И троллейбус не придет,

И рука его пуста,

И река - до дна лишь лед,

Но улыбка на устах.

Догорает тихо век,

Что для всех последним стал,

Не напрасно человек

Одиночества искал.

Гонец

Мой маленький гонец неутомимый

Сорвется в ночь искать твой легкий запах.

И на своих коротких сильных лапах

Промчится он погасших окон мимо.

Как ртуть стечет по каменным ступеням,

Покинет город спящий, примет вправо.

И крепости, затерянные в травах,

Минует он стремительною тенью.

Мой верный маленький легат мохнатый,

Он, даже не спугнув вороньей стаи,

Стрелой бесшумной, позади оставил

Немой могильник, черный и горбатый.

На твой порог он ступит, звучно лая.

Впусти его, устал мохнатый воин.

Сказать тебе не сможет ничего он,

Но ты и без того сама все знаешь…

Коснись его прекрасною рукою,

Увидишь - он умеет улыбаться,

Лишь глубже загляни в его глаза.

И отпусти - ему пора назад.

Туда, где город начал просыпаться,

Где жду с теплом руки твоей его я.

Баллада о хозяйственном мыле, или

Виварий-блюз

Он смывает с рук запах псины

Хозяйственным мылом.

Говорят - изменился он сильно,

А когда-то был милым.

Он подолгу готовил, порой,

Блестящие трюки.

Бесполезными стали умелые

Некогда руки.

И о нем говорили когда-то

С улыбкой, но доброй.

Он построил когда-то сам

Свой пленительный образ.

Он когда-то кровью писал

И не тратил чернила.

А теперь он смывает былое

Хозяйственным мылом.

Он умел делать вид,

Что знает многие вещи.

То, что было когда-то загадочным,

Стало зловещим.

Он когда-то романтиком был,

Как давно это было,

А теперь он смывает, все что любил

Хозяйственным мылом…