К литературному Олимпу

Анна Сальникова, 10-г класс

Рассудок – это лишнее

Этот день был обычным, самым обычным рабочим днем, середина недели. Он ничем не отличался от других, разве что своим числом в этом осеннем месяце. Светило солнышко, но было немного прохладно, поэтому Вильма и одела свитер. Сегодня у нее немного работы. Ей и ее товарищам предстоит выкопать всего две могилы. Эта дурацкая работа казалась Вильме не достойной ее, но за это платят, и все будет, как всегда, замечательно.

Она сидела на скамейке у одного из мраморных памятников - на этом деревенском кладбище их было до неприличия много. Видимо старички и старушки располагали необходимыми средствами, или об их послежизненном покое заботились дети и внуки. Скоро должны были подойти те люди, с которыми она работала. У них не было образования, и этот труд был им подарком судьбы. Они ее называли Васей, потому что Вильма им представилась Василисой. А еще эти ребята были из соседней деревеньки, потому до рабочего места добирались долго, шли они пешком и по одиночке.

И вот уже появился один из них, самый молодой и высокий парень по имени Федор. Но в своем кругу его называли по-простому – Федя.

- Вася? Ты чего тут так рано? Привет! – весело поздоровался Федя.

- Привет, привет, - как всегда, безразлично кивнула Вильма.

Эти "ребята" ей порядком надоели, но работу бросать было нельзя, потому что она - прикрытие для более важного дела. Ей нужно было отыскать преступника, того самого оборотня-преступника, который не захотел подчиниться своей природе и сохранил рассудок при превращении. Обычным оборотням это категорически запрещается, а он посмел нарушить основной закон.

Вильма тоже была оборотнем, не из простых, а привилегии ее были очень велики. Она была шпионом, работала на Центр. Теперь Центр приговорил Йозефа к казни, которую должна была привести в исполнение Вильма. Ее должность включала и работу палача.

А рыть могилы на деревенском кладбище очень неплохое прикрытие. Этим Вильма занималась уже целый месяц.

- Василис, глянь-ка кто идет! – прервал размышления Вильмы Федор.

- Что тебе надо?

- Вон, смотри, между сиренью! Видишь, идет! Нашел место для прогулок! Знаешь, кто это?

- Откуда? Обычный человек, может, к родственникам на могилку пришел…

- Родственникам? Не смеши, он приезжий, не знаю даже откуда… У него тут толи бабка, то ли тетка, и та - сирота. Этот мужик зовет себя странным именем, что-то вроде Мефодий, или как-то так. Сомневаюсь, что его так зовут…

Вильма обвела молодого человека оценивающим взглядом. Ему даже на секунду не приходила в голову мысль о том, что его знакомая Василиса, Вася - вовсе не Вася, а что-то другое. "Хорошее прикрытие", - однозначно решила Вильма.

- А зачем ты мне это рассказываешь? – поддержала разговор она.

- А это я к тому, Вася, что когда он появился, то наступило затишье, никаких особых событий, даже волки овец не воруют и по ночам молчат. Странно. Никто этого с ним не связывает, а я такое совпадение заметил! Уже целый месяц такое тихое все…

Вильму передернуло. Месяц назад Центр получил сообщение о случае разума у оборотня. И в тот же день она появилась тут. С ее появлением у Федора не возникало ассоциаций, он ей слишком восхищался, чтобы хоть в чем-то подозревать.

- Я за ним слежу, - осторожно продолжил Федя, - он тут часто гуляет, иногда бывает ляжет на землю, лицом вниз и долго так лежит, я даже пошевелиться боюсь, вдруг заметит! По лесу тоже гуляет часто…

- Зачем тебе это, Федь? – устало отмахнулась от него Вильма, - чё ты к мужику привязался? Чего он тебе плохого сделал?

- Ну что уж ты так сразу? Просто интересно…

Тут послышались шаги и голоса. Это были товарищи Вильмы по работе, двое мужчин, разных по возрасту и контрастных по характеру. Встретившись по пути на работу, сейчас они увлеченно обсуждали какой-то новый закон.

Это показалось Вильме довольно странным, ведь старший из них Елизар Назарович был всегда угрюм и разговорить его удавалось крайне редко. Тут же он сам что-то доказывал, объяснял, жестикулировал так активно, что, приближаясь к рабочему месту, даже ударился левой рукой о молодую осину.

- И кто тут этих палок навтыкал?! – возмутился мужчина, - Осип, что это за безобразие?!

- Так надо, Елизар Назарович, это природе хорошо, - поучительно пояснил Осип. Осип – это еще один молодой человек, который занимался этой работой.

- Здорово, Федор! – как-то странно взглянул на того Елизар Назарович. –Много ли сегодня работы?

- Две штуки, - ответила за него Вильма.

- Целых две? – удивился Осип, - Откуда в этой деревушке столько народу? Постоянно кто-то мрет, а, кажется, что и не убавляется вовсе.

- Вы не правы, Осип Петрович, - осторожно поправил того Федя; хотя разница в их возрасте была невелика, но все же он очень уважительно относился к Осипу, - это очень большая деревня. Хотя, все знакомы, но численность населения, почти как в городе! А еще всякие дедушки и бабушки в завещаниях пишут, чтобы их на родине хоронили, тут, то есть! Да и не только же с деревни. И с нашей все здесь похоронены и из соседних. Большое оно, кладбище!

- Все-то ты знаешь, Федя! - улыбнулся Елизар Назарович. – Вась, где копать? Чем скорее начнем, тем скорее освободимся.

- Там отмечено. - Вильма махнула рукой в направлении столбиков. Такими столбиками они отмечали место, где надо копать. Никто не знал, как это делают в городе, а так было очень удобно.

Федор сбегал за лопатами, и через несколько минут все приступили к работе. Земля была мягкой, и работалось легко. И, что удивительно, работа была закончена через час.

- А куда делся этот? – как-то обиженно спохватился вдруг Федя.

- Это ты о ком? – сладко потянулся Осип.

- Мефодий!

- Какой еще Мефодий? – насмешливо спросил разговорившийся Елизар Назарович.

- Как? Вы не знаете? Это тот самый новый житель! Он остановился у Акулины Харитоновны, внук ее, кажется, или племянник! Ну, Осип Петрович, вы-то хоть помните?

Осип Петрович несколько побледнел и осторожно оглянулся. Свой взгляд он остановил на Вильме.

- Н-нет, не припомню, Федь. Я его не знаю, не помню, не интересен он мне.

- Что случилось? – От такого взгляда даже Вильме стало не по себе.

- Нет, ничего не случилось, все прекрасно, - Осип уставился в землю.

- Отвяжись от него, Вась, он просто забыл этого типа, память напрягает. А меня не проведешь, - погрозил всем пальцем Федор, - я-то все вижу, все помню. Этот Мефодий к вам, Осип Петрович, даже в дом заходил, я видел.

- А-ах, Мефодий! – безыскусно изобразил досаду Осип.

- Все можно вспомнить, - Елизар Назарович прикурил, - может, домой?

- С удовольствием, - поддержал того Федя, - пойдемте! Осип Петрович, Вась?

- Да, я еще посижу, - Осип тоже достал сигарету.

- Ну и сиди, сколько влезет, - махнул на Осипа Елизар Назарович, - пошли Вася.

Вильма еще раз оглянулась на Осипа. Тот едва заметно нервничал. Потом, вместе с Федей и Елизаром Назаровичем по тропинке отправилась к дому. Когда Федор и его немолодой друг свернули к своей деревне, попрощавшись с Вильмой, ее посетили размышления.

Вильма терялась в догадках. Она никак не могла определиться. Кто из всех этих людей Йозеф? Узнать оказалось так трудно, что ее пребывание в деревне должно было существенно затянуться. На подозрении у Вильмы были все. Сегодня к кругу ее подозреваемых присоединился еще странный Мефодий, про которого ничего определенного ей известно не было.

Придя домой, Вильма улеглась на мягкую кровать бабушки Ефросиньи Спиридоновны, у которой снимала комнату. "Придется купить домик в этой деревушке", - решила Вильма и начала засыпать. Сны она видела особенные, не как все нормальные люди. Ее сны всегда были реальностью, эпизодами из ее людской жизни. Сейчас ей снилась железная дорога, недавно выстроенная, на которой приключилась страшная катастрофа не без участия Вильмы. Такой кошмар мучал ее нередко, от него трудно избавиться. Проснуться Вильме помогла хозяйка Ефросинья Спиридоновна.

- Просыпайся, деточка, к тебе пришли, - старушка аккуратно потрепала Вильму за плечо, - просыпайся Василечек!

Вильма открыла глаза:

- Что случилось? – она села в кровати и вопросительно уставилась на женщину.

- Это Владлен Витальевич к тебе в гости, он пока на кухне сидит, ты уж спустись к нему, пожалей. Он за тобой с самого приезда бегает, удели, дитя, ему внимание.

- Ага, я только постель поправлю… Спасибо, Ефросинья Спиридоновна.

Вильма медленно поднялась, разгладив покрывало и одев тапки, пошла вниз. Владлен Витальевич, местный предприниматель, с дурацкими увлечениями, был типом с ужасным характером, но привлекательной внешностью. Это он ее устроил копать могилы, на один из своих довольно прибыльных проектов. Сейчас он пришел к ней снова. У него всегда был повод. Это Вильму раздражало. Видеться с ним она старалась как можно реже.

На этот раз Вильма решила попросить его помочь с домом. Было очень жалко оставлять Ефросинью Спиридоновну, но этот тип уже, похоже, испортил старушке все нервы.

- Привет! – радостно и бодро поздоровался Владлен, заметив Вильму на лестнице. Она подняла глаза и кивнула в ответ.

- Я по делу! – сообщил он и стал шариться в кармане своей куртки.

- Ты всегда по делу.

- Да, да, и сейчас тоже по делу. Завтра у вас нет работы. И я тебе денежек принес!

- Давай, раз принес, - Вильма села за стол напротив своего работодателя и подперла голову руками.

- Ваша очаровательная Ефросинья, ну… бабуля, хотела нас чаем угостить, - Владлен выложил небольшую пачку мелких купюр на стол и развалился на стуле.

- И это все за чем ты пришел? – вяло поинтересовалась Вильма. Этот человек явно хотел еще что-то выяснить, но надо у него спросить что, иначе он так мог сидеть и до утра. Вильма его уже хорошо выучила, и все эти черты ее раздражали.

Владлен Витальевич заговорщически улыбнулся.

- Конечно, нет, - он тоже подпер голову руками, - я завтра еду на Озеро, это в соседней деревне… Не знаю, кого пригласить, у меня друзей нет. Может, съездишь с нами. Мы шашлычки готовим…

- С кем, "с нами"? – Вильме было смешно, но смеяться человеку в лицо считалось нехорошо. Владлена Витальевича было видно насквозь, но Вильме показывать этого не хотелось.

- А я еще кого-нибудь приглашу. Я недавно познакомился с одним человеком. Я его даже к себе устроить пообещал. Из соседней деревушки, но из другой, той, где твои ребята живут, а не из той, в которую завтра поедем, он тут около месяца живет…

- Думаю, что слышала об этом типе, - Вильме становилось невыносимо скучно.

- Правда?

- Мефодий, кажется.

- Точно! Все-то ты, Вась, знаешь! Ну так что, едем? Еще можно будет искупаться! Я могу пригласить соседей ваших, брата с сестрой, милые люди. Эти… Дубовы, точно! Которые Брониславы оба. Знаешь?

- Знаю, знаю.

В этот момент на кухню пришла с чаем и мягкими булочками Ефросинья Спиридоновна.

- Вы еще с собой возьмите музыканта – товарища своего Осипа, - добавила от себя бабушка, - хороший, он добрый. Тут даже пару раз бывал, мне нравится, а вы не соскучитесь! – подмигнула старушка Вильме, которая в свою очередь согласно улыбнулась. Владлен Витальевич выглядел обиженно и уязвленно.

- И остальных возьмем, - выдавил он из себя, видя, чего от него добиваются.

Вильма изобразила удовольствие, но про себя только вздыхала о том, что не дадут ей нормального отдыха.

- Прекрасно, может Федечка сестренку прихватит, - добавила Ефросинья Спиридоновна, разливая крепкий чай.

- Спасибо, - Вильма благодарственно поглядела на нее, и старушка, довольная результатом своего труда, ушла в другую комнату.

- Теперь все прекрасно! - Владлен Витальевич поднялся из-за стола.

- А чай? Что ты так без чаю?

- Да ну этот чай! - Владлен Витальевич вышел, даже не оглянувшись на прощанье. И только собравшись хлопнуть входной дверью, вспомнил о поездке и сказал, что заедет.

Вильма же принялась за чай, ее одолевали размышления о Йозефе, точнее, о том, кто им может быть. А уж убить его было проще простого, ничего не стоило. Человеческое его обличие ничем не отличалось от самого простого человека, а звериное - от того же обычного зверя. Все воплощения были подвержены неблагоприятным воздействиям, но гораздо интереснее был вопрос о том, кто же все-таки этот Йозеф.

Закончив с чаем, Вильма помыла посуду и собралась на прогулку, но Ефросинья Спиридоновна остановила ее почти у самого выхода.

- Васенька, ты куда? Гулять пошла?

- Да, а что такое? – удивилась Вильма. Старушка явно собиралась что-то сообщить. Причем это что-то было интересно Вильме.

- Ко мне через часок подруга хотела зайти, со своим племянником. Я бы хотела тебя им показать. Акулине Харитоновне я про тебя столько говорила!

- Кому? – Вильме это имя показалось знакомым, но где она его слышала, вспомнить не удалось.

- Да, не знаешь ты ее, Василек, не знаешь. Познакомлю. Ты только через часок давай домой, хорошо?

- Конечно, - Вильма кивнула и вышла.

Отправилась она к кладбищу, к тому, на котором работала. Вскоре Вильма уже гуляла между оградками и пыталась вспомнить, кто такая Акулина Харитоновна.

К своему великому удивлению там она натолкнулась на Федора, того самого дружка Федора, который все знает, по убеждению Елизара Назаровича.

- Василек? Ты откуда тут? – раскрыл рот от удивления Федя.

- Я размышляю, - честно созналась Вильма.

- О чем? – Федор взглянул на Вильму так, словно считал самым бездумным созданием и впервые узнал о ее способность размышлять.

- Кто такая Акулина Харитоновна? – глядя в глаза Феде, Вильма увидела, что эта тема его живо интересует. – Я слышала это имя, но не помню, кто она.

- Ну ты, блин, даешь!

- Что такое?

- Это родственница Мефодия, того типа, о котором я так много говорил!

Федор хотел продолжить свою лекцию, но у Вильмы не было времени. Взглянув на часы, она обнаружила, что гости скоро должны быть у Ефросиньи Спиридоновны. Моментально сорвавшись с места, Вильма бежала со всех ног так, что даже запнулась неподалеку от дома. Вломилась Вильма в дом так, что только что вошедшие гости даже испугались.

- Васенька, что с тобой? – удивленно спросила Ефросинья Спиридоновна.

Вид у Вильмы был какой-то избитый, так что старушка даже испугалась.

- Немного поторопилась, - пояснила Вильма.

В доме гостями были странная старушка, напоминающая лису, и ее племянник. Его внешность Вильме не была знакома, так как видела она его только издалека и за деревьями. Но внешне он был прекрасен, затмил даже надоедливого Владлена Витальевича.

- Давайте я вас познакомлю! – спохватилась Ефросинья Спиридоновна. – Вот, Акулина, это Василиса, я тебе про нее говорила. А это, Вася, баба Акулина и ее племянник… Как его звать?

- Мефодий, - представился тот.

Странный тип действительно был странным, красивой внешностью Вильму давно нельзя было купить, она ее, напротив, настораживала. И еще было что-то в глазах у этих гостей такое, что могло напугать даже самого непуганого, это было странное зло, зло чистого вида…

Ефросинья Спиридоновна пригласила всех к столу. Она любила готовить и теперь испекла прекрасные пироги, если не учитывать того, что они были с капустой, то все было бы вполне приемлемо.

- Что ж вы молчите, Мефодий? – добродушно улыбнулась хозяйка.

- А меня не спрашивают, - Мефодий поставил свою чашку с чаем. – О чем вам рассказать?

Он устремил взгляд своих ярко-зеленых глаз прямо в глаза Ефросиньи Спиридоновны, та сразу закашлялась, так как кусок угодил не в то горло. Бабушке стало тяжело дышать, она побледнела и закатила глаза.

Вильма соскочила со стула и принялась оказывать первую помощь. Она все делала правильно, но случилась еще одна беда: у Ефросиньи Спиридоновны забарахлило сердце. Все это время ее знакомая Акулина Харитоновна со своим племянником безучастно следили за ее действиями.

- Ну и что вы стоите? – возмутилась, наконец, Вильма, - Мефодий, вы еще не так стары, могли бы и за помощью сбегать да побыстрее, человеку плохо.

Мефодий пожал плечами и собрался выходить, как вдруг дверь распахнулась, и влетел Владлен Витальевич.

- Я получил записку! – сходу начал он. – Мне… меня просят с машиной быть тут из-за несчастного случая какого-то там! Я не понял, короче, кто-то на нашем русском плохо изъясняется, до того плохо, что я еле разобрал! Что тут у вас?

- Ты вовремя, - Вильма указала на больную, - загружай!

- Куда ее? – растерянно схватился за сердце Владлен.

- Это не то, что ты подумал – ей в больницу. Ты хоть знаешь, где она?

- Знаю.

- Ну, и что все стоят, Мефодий, помогите Владлену!

Мужчины аккуратно вынесли старушку и загрузили в старый "Мерс" Владлена Витальевича. Сам он сел на водительское место.

- А вы дуйте домой, - прикрикнула Вильма на Акулину Харитоновну с племянником, сама же быстро залезла на место рядом с водителем. И по ухабистым сельским дорогам они понеслись на окраину деревушки, где находилась больница.

- Это Йозеф, начала размышлять в слух Вильма.

- Кто? Вась, ты о чем? – Владлена эта история также очень заинтересовала.

- Тебя предупредил Йозеф!

- Я не знаю никаких Йозефов, - категорично заявил Владлен.

В этот момент они остановились у дверей старого домика. Это и была больница. За врачом Вильма послала Владлена, сама же она продолжила свои размышления. Йозеф знал, кого предупредить, и знал, чем все это может закончиться. От размышлений голова трещала. Из всего произошедшего следовало только одно: Йозеф был знаком с Мефодием и знал, на что тот способен. От этого легче не сделалось, но это было уже хоть что-то.

Вышел Владлен, был он какой-то странный, почти испуганный.

- Что там такое? – удивилась Вильма, заметив это беспокойство.

- Не знаю, но эта больница, ух, ужас!.. Я открываю новое дело! Доброе дело, я людям помогать буду, я их вылечу! – Владлен уселся на свое место и закрыл лицо руками.

- Что-то еще? – у Вильмы было странное предчувствие.

- У бабуси вчера страховка кончилась, придется платить… Но ты не думай, я не жадный, но у них ничего нет… Бабушку бы в город…

- Начнет помирать, тогда отвезешь, а пока я заплачу.

- Нет, это мое дело.

Владлен, перенеся на руках бабушку в больницу, поспешно вернулся, завел машину. Обратный путь занял немного времени.

- Да, кстати, Вась, сегодня мы с Мефодием на охоту идем, не желаешь присоединиться?

У Вильмы внутри что-то оборвалось, ведь превращения каждого оборотня осуществлялись каждую ночь, а сейчас эти люди так ограничивают ей время и свободу, и даже на поиски выходить стало опасно. Зверь, которым была Вильма, был довольно необычен для этой местности, и если бы ее обнаружили, то просто так не отстали бы.

- Это придумал Мефодий? – сделала вывод Вильма.

- Откуда ты знаешь? – удивился Владлен.

- Я много чего знаю.

- Ну так что, идешь? Идем на волков охотиться!

Волком Вильма не была, зато ее работу случайно могли выполнить эти люди, подстрелив Йозефа. Но казнь его должна была быть ритуальной, а не такой. Если Йозефа убъет Владлен или Мефодий, то охота начнется уже на нее, за нарушение правил, теперь Йозефа придется даже охранять. И еще, сейчас, это Вильма знала точно, необходимо уничтожить Мефодия, не оборотня, а что-то другое, что мешало нормальному функционированию системы жизни общества оборотней, причем мешало намеренно.

- Василис? Ты чего задумалась так? – испугался Владлен. – Пойдем? Ночью у костра, на природе… Здорово!

- Нет, не могу… Это не по мне, завтра увидимся, - Вильма вышла из немодного "Мерса". Дома заварила свежий чай, ее мысли были только об одном: что ей можно предпринять. В таких раздумьях прошел почти целый час.

Их прервал тихий стук в дверь. Это пришел Осип, пришел без приглашения и нагло развалился на антикварном диване.

- По какому вопросу? – безразлично посмотрела на Осипа Вильма.

- Не знаю, просто в гости, мне тут гораздо спокойнее. Могу о чем-нибудь рассказать… Помнишь, например, утром мы говорили о Мефодии, странном типе, как отзывается о нем Федор?

- Помню я, кто такой Мефодий, что у него?

- Вась, а ведь у него все планы, точно, разрушились… У них дом горит. Тетка тушить не может, всё на нём, всё на нём. Раззорится… жалко, а ведь состоятельные они были, очень состоятельные. Тетушка зажиточно жила…

- И на охоту не пойдет? – недоверчиво спросила Вильма, непредусмотрительно продемонстрировав свою заинтересованность по этому вопросу.

- Да, нет, зачем?.. Пойдет! Я слышал, как он Елизара Назаровича с собой звал, дурачок какой-то этот Мефодий. Дом тушит и между делом об охоте… А Елизар Назарович - стрелок опытный, лучший охотник!

Осип говорил обо всем этом отреченно, с сумасшедшими огоньками в глазах.

- Зачем об этом мне рассказывать? – у Вильмы начали сдавать нервы.

- Федор просил, он меня просил себя от Мефодия защитить. Федор снова за ним следить пойдет… Псих.

- А я при чем?

- Молиться просил… только почему-то за упокой…

- Чем смогу – помогу.

- Федя всех об этом просит… то есть меня просит, тебя. Хотел Елизара Назаровича попросить, да тот с Мефодием идет…

После ухода Осипа, с которым они еще выпили горячего кофе и посплетничали обо всех жителях окрестных деревень, Вильма решила проверить свои подозрения…

Когда скрылось солнце и опустилась ночь, Вильма, уже в облике своего редкого зверя отправилась в лес. Это было шагом рискованным, так как с такой редкостью могли бы обойтись крайне некорректно. Звериные инстинкты и чувства просыпались только в ночные часы. Днем она была обычным человеком.

Рассудок Вильма имела право сохранять всегда, такова уж ей привилегия. В темном лесу зеленым огоньком светились умные глаза дикой кошки. Опасность была уже близко, послышались далекие голоса, шорохи. Вильма приближалась стремительно и бесшумно. И вот она уже смотрит на большую поляну, посреди которой горит теплый костер и стоит просторная палатка. Около костра сидят люди, знакомые существа. Сейчас Вильма не собиралась делать им ничего дурного, этой ночью просто следить.

Какую-то интересную охотничью историю рассказывал Елизар Назарович, что-то готовил на костре Владлен Витальевич, осторожно озирался по сторонам Мефодий. Подле каждого лежало заряженное ружье.

Тут в кустах послышалось какое-то новое движение, тихое. Но крался не зверь, то был человек. Вильма аккуратно повернулась, к своему удивлению, обнаружив Федора. Он был как фанатик, не боялся зверей, смерти, ему нужен был только Мефодий.

Федор, казалось, фиксировал каждое его слово, малейшее движение.

- Там кто-то есть, - испуганно шепнул Владлен, прекращая заниматься работой повара.

- А ведь он прав, – еще тише шепнул Елизар Назарович.

Мефодий аккуратно взялся за ружье, прицелился в тот кустик, за которым остановился Федор.

- Дикий зверь, - прошептал он и затем нажал на спусковой крючок.

Вильма слышала, как билось сердце Федора в тот момент, когда Мефодий обнаружил, что ружье его неисправно.

- Тогда лучше я.

Свой прицел навел уже Елизар Назарович. Этот уж точно не промахнется. Но в это мгновенье произошло то, чего никто не ждал: за спиной перепуганной компании зашевелились кусты орешника. Показалась серая шкура, а потом лишь удаляющийся волчий силуэт.

Прекрасный шанс. И Вильма покинула свое убежище, сломя голову понеслась домой. Федор видел рысь впервые, потому очень испугался и даже упал в обморок. А Вильме было уже плевать на то, что вслед ей свистят пули, она теперь знала, кто такой Мефодий.

И вот настало утро следующего дня. Вильма лежала на полу теплого деревенского домика, на спине, раскинув руки. Вид у нее был такой, словно ею, например, вымыли пол или ее искупали в каком-нибудь болоте.

В дверь скромно постучали. Открыв глаза, Вильма стала быстро переодеваться и приводить себя в приемлемый человеческий вид. В то время стук становился все упорнее. Наконец, Вильма открыла. Как и ожидалось, это был Владлен Витальевич.

- Спишь? – обиженно взглянул он на Вильму.

- Сплю, - кивнула та и примирительно улыбнулась.

- Ну что, пойдем! Сейчас съездим в соседнюю деревушку, захватим с собой Осипа и Мефодия, может, этого сумасшедшего Федора. Он вчера учудил: один, без ружья, ночью к нам пришел. Брониславы отказались, ну ничего, нам места больше будет.

Вильма закрыла дом, и, сев в автомобиль, они через темный лес поехали в соседнюю деревню. На месте они были довольно скоро. Там их уже ожидал Мефодий.

- Привет! – помахал ему рукой Владлен.

Мефодий поспешно натянул улыбку. Вильма была в шоке, что он все же едет с ними. Охота это, конечно, святое, но дом сгорел, а он на шашлычки. С этим Демоном ей общаться совсем не хотелось, она знала, на что такой провокатор способен и как он действует, одолевало Вильму чувство, что не одна она знает.

Заехав за Осипом и не найдя Федора, они вчетвером отправились к Озеру. Дорога была долгой и молчаливой. Точнее, молчали все, кроме Владлена, который старался разрядить напряженную атмосферу и стать душой компании. На озере все уже было готово: очищен пляж, готова еда. Вильме даже перестало быть интересно.

- На выход, - пригласительным жестом указал Владлен на маленький столик у воды.

Выходили все также молча.

- Надоели вы мне! Скучные вы все какие-то! – Владлен стал выгружать из своего багажа газировку.

"Мы не скучные – мы враги", - словно откуда-то со стороны, только разумом услышала Вильма слова, как нельзя лучше выражавшие ее отношение к Мефодию. "Один он тут лишний, один враг", - продолжил настаивать чужой разум в ее голове.

- Что за ерунда?! – возмутилась вслух Вильма.

Владлен Витальевич вопросительно оглянулся.

- Не любишь газировку? – разочарованно вздохнул он. – Потерпи, мы сегодня ведем здоровый образ жизни.

- Да я и не против, - поспешно отмахнулась Вильма.

День тянулся размеренно. Разговорился Мефодий, Владлен был в восторге, что не одному ему чесать языком. Осип продолжал молчать, докуривал уже вторую пачку.

- Тебе плохо не станет? – не выдержал наконец Владлен.

- Нет, - однозначно мотнул головой Осип и выбросил окурок, - от этого не станет.

- А от чего станет? – поинтересовался Владлен Витальевич.

Осип поднял голову и взглянул прямо в глаза Мефодию. Вильме стало даже смешно, когда тот слегка подавился. Уж от кого, а от Мефодия проявления слабости она не ждала.

- Я вижу, что вы в "хороших" отношениях, - заключил Владлен, - но как-нибудь постарайтесь мне не портить настроение.

Мефодий поспешил уверить, что с его стороны все будет в порядке.

Перекусив, их компания отправилась в воду. У Владлена нашлась надувная лодка, на которой он уговорил с собой поплыть Мефодия. Вильма осталась на берегу. Там же остался и Осип.

- Хорошая лодочка, - задумчиво, в возвышенном тоне произнес он.

- Сойдет, - кивнула Вильма, подходя к машине. Воду она не любила, но тщательно это скрывала. Осип последовал за ней.

- Я знаю, кто ты, - растянувшись на чистой траве, зевнул Осип.

- Я тоже знаю, кто ты, - это открытие Вильма сделала ночью.

- А еще я знаю, кто Мефодий.

- И это я тоже знаю.

- Хорошая лодка…

И только тут до Вильмы дошло, что у Осипа был коварный замысел, который на сто процентов соответствовал планам Мефодия. В этот момент случилось то, что уже следовало ожидать - неприятное событие: почти на середине озера, на большой глубине перевернулась лодка. У Осипа, или Йозефа все было продумано, но Мефодий просчитал все заранее и смог обдурить Осипа. А в воде тем временем весело плескался Мефодий и тонул не умеющий плавать Владлен Витальевич.

- Ну и чего ты добился? – вскочила на ноги Вильма.

Только тут Йозеф понял свою ошибку.

- Ох и наворотил я дел! – чертыхнулся он.

- Осип, это твой промах – и тебе его исправлять

Вильма зачем-то сама полезла в воду.

- И не боишься Мефодия? – Осип бросился за ней.

- Ничего он мне не сделает, - скорее убеждая себя, чем Осипа, крикнула Вильма.

Мефодий плыл к другому берегу. Через минуту Вильма при помощи Йозефа вытащили Владлена на обогреваемый солнцем берег. Откачивать его Вильма взялась лично, и вскоре тот уже прерывисто дышал.

- Зато не болтает, - пожал плечами Йозеф и легко взвалил Владлена на плечо. – Куда теперь, Василис, или как там тебя?

- Не знаю. Можешь звать, как звал, а по идее мое имя Вильма.

- И почему ты не знаешь? У меня есть вариант! Я придумал! Пойдем-ка к Федору, у него есть книга по магии.

- Лучше поедем, - Вильма залезла в машину Владлена Витальевича, туда же Йозеф загрузил самого хозяина и влез сам.

Вильма гнала, выжимая из "Мерса" все, что можно. И вот они уже были у дома Федора. До вечера оставалось не так уж много времени.

- Что у вас случилось? – шарахнулся Федор от внезапных гостей.

- Беда! – отмахнулся от него Йозеф.

- Какая еще? – испугался Федор. – Осип Петрович, чем я могу помочь?

- Давай без формальностей. У тебя есть книга по магии!

- Ах, сказочки это…

- Плевать!.. Надо что-то придумать!.. Но что?!

- Я знаю, - вставила свое слово Вильма. – Ищи раздел "Оборотни"… Нашел? Нам нужно только обратное превращение.

Осип побледнел, уставившись своими прозрачными глазами в никуда. До Федора, наконец, дошло с кем он имеет дело, и он тоже чуть не упал в обморок.

- Ты чудовище, Вась, знаешь ли, какая это боль? – сдавленно проговорил Осип.

- Лучше некоторых. Это лучший выход. Так нас не смогут вычислить бывшие сородичи, а вот Мефодий...?

- Мамочки родные, - присел на стул Федор. – А вы такие ведь люди-то хорошие!

- Судьба тяжелая, - пояснила Вильма. – Ты ищи-ищи.

- Ага.

Федор ткнул пальцем в заклинание.

- Только в полнолуние, - призадумался Осип.

- Да это же сегодня! – воскликнул Федор.

"Слишком складно", - послышался в голове у Вильмы чужой разум.

- Да, - подтвердила она вслух.

- Слишком складно, - закончил за нее Осип.

Теперь Вильма знала, кому принадлежал этот разум.

- А что с Владленом делать? – спохватилась Вильма.

- Без представления.

- Но что-то же надо? Втянули человека в свои грязные дела и бросать… Как-то нехорошо.

- А вы его с собой прихватите, - тихонько шепнул Федор.

- Придется, - тяжело вздохнул Йозеф.

Вильма переписала заклинание и засунула его к себе в карман. Когда она с Осипом уже собиралась уходить, Федор вспомнил о своей неприязни к Мефодию.

- Кто он? – одними губами задал он страшный вопрос. Не нужно было даже называть имени, чтобы все поняли, о ком идет речь.

- Я бы сказала, что Демон-искуситель.

Федор удовлетворился ответом, а Вильма и Йозеф отправились к транспортному средству. Там их ожидал уже очухавшийся Владлен.

- Ты нам тоже пригодишься, - зачем-то сказал ему Осип.

- Для чего? – удивленно уставился на того Владлен.

- Спасать нас будешь, милый!

- Как это?

- Ну… об этом… просто заклинание прочитаешь. А от чего... это очень долгая история. Через несколько минут мы станем зверями, дикими и страшными, но с рассудком. Ты просто прочитаешь заклинание…

- Вы психиатру не показывались?

Вильма дала непонятливому Владлену подзатыльник и объяснила, что это очень важно.

Уже через четверть часа Владлен, испуганный до полусмерти, читал заклинание на заковыристом иностранном языке, а дикие вопли боли оглушали жителей всех окрестных деревень.

И вот Вильма и Йозеф, уже самыми обычными людьми корчились на траве у старомодного "Мерса".

- Вот и все, - наконец облегченно вздохнул Владлен.

- Опасно нам на улице, - прокряхтел Йозеф. – Давайте к Федору. У него дома никого, сестра к Брониславам ушла.

Владлен пожал плечами, помог Вильме подняться и дойти до места обитания друга. Осип же, еле передвигаясь, добрался сам. Федор, быстро впустив их, плотно прикрыл дверь.

- Безопасно тут? – сомнительно поежилась Вильма.

- Я думаю, да, - нервно улыбнулся молодой хозяин.

- Страшно тут, - потеплее укутался в безрукавую рубашку Владлен.

- На улице хуже, - бросил взгляд в окно Йозеф.

- Но мой дом это хоть что-то.

- Дохлая твоя крепость, Федя, - Осип взял со стола книжку с заклинаниями и стал ее листать.

- Дурное что-то, - прикрыла глаза Вильма.

Раздался спокойный стук в дверь.

- Да кто же к нам посреди ночи? – поднялся с дивана Владлен.

- Неужто так трудно догадаться? – оторвался от книги Осип.

- Вдруг это сестра твоя, Федь, - поинтересовалась Вильма. - Я за нее даже беспокоюсь.

- Я открою, - набрался мужества Владлен, - но только ради тебя. Скажи только, что я могу противопоставить демону?

Вильма только пожала плечами.

- Тебе его не жаль? – усмехнулся Осип, провожая глазами Владлена к двери. Вильма, отвернувшись, все еще таила слабую надежду, что все обойдется.

Владлен был убит практически моментально обезумевшей старухой, Акулиной Харитоновной. Прибежавший на помощь Федор, в свою очередь, огрел незваную гостью доской.

- Ну чего стоишь? – захлопнул книгу Йозеф. – Нам эти сказочки больше не понадобятся. Все отлично. Мы уже простые люди. Осядем где-нибудь подальше, и никто нас не достанет! Чего тебе еще надо?

Не дожидаясь ответа, он потащил Вильму к выходу. Ударившись в темноте головой о косяк, взвыл:

- Как давно я не испытывал человеческой боли…

- Я могу помочь, - засуетился Федор.

- Ты сделал все, что мог, - поблагодарил Йозеф. – Прощай.

Давно забытое чувство свободы овладело Вильмой, приятные мокрые слезы и больные мышцы, как все было ново, когда она со своим несчастным другом мчалась по ночной трассе навстречу новой жизни.

А под полной луной, на родном крылечке, наслаждаясь чистым ночным воздухом, стоял Федор. Он знал, что ему грозит. Лишившись жизни, он поможет Осипу и Васе: если Мефодий убьет кого-то лично, то станет простым смертным, обычным человеком Мефодием. Федор искал утешения и цеплялся за эту глупую мысль.

В эту минуту затылок Федора рассекла охотничья пуля, выпущенная из ружья старого охотника.

- Нравится тебе это, паскуда? – горько вздохнул Елизар Назарович, - нравится, что я невинного… Сказать-то страшно… Хорошо работаешь, мерзавец. И откуда ты только знаешь, что я ради Ефросиньюшки жизни не пожалею, ни своей, ни чужой. И почему ты, бессердечный, такой неуязвимый? Эх, я бы тогда тебя, ненавистного…

Стоящий рядом Мефодий только разразился громким смехом и, махнув рукой, испарился. Впереди его ждали очередные грязные дела.

Повествование о радости

Милый дружеский праздник, на котором все друзья веселятся, рассказывают друг другу смешные истории, кушают, пьют и снова о чем-то рассказывают.

На такой теплый товарищеский вечер попал человек необычный, наинтереснейший человек. Он всегда был угрюмым, мрачным, мрачнее тучи. Почему он был таким, никто не знал. Многие задавались этим вопросом, но, не получив на него вразумительного ответа, отставали, ведь в реальности на других людей им наплевать и на этого человека тоже.

Сейчас он сидит в обществе глупом, бессмысленном обществе, которое улыбается и смеется без причины. Разве так можно? Человек, как ни старается, не может этого понять, силится, но не может.

Кто-то справа подлил в его пустой бокал искрящегося на солнышке вина, крепкого и неприятного на вкус. Но только благодаря этой жидкости человек способен изобразить веселье, в ответ на чей-нибудь старинный, не один раз рассказанный анекдот, над которым каждый хохочет, как в первый раз. Нет, кажется, ему никогда не понять это общество. Они смеются над неправильными фразами, ведь это смешно на их взгляд, радуются, как дети новой игрушке, свежим сплетням. Человеку невыносимо скучно, но он почему-то любит это общество и не хочет, чтобы они его оставили. Боясь их потерять, человек молча отвечает натянутой улыбкой. Просто это боязнь одиночества. Неважно, что никого из них он не уважает, главное, чтобы был хоть кто-то.

На другом конце стола идет бурное обсуждение нового платья соседки. Чуть ближе разговор идет о новом фильме, в котором множество забавных сцен. Под самым ухом смеются над текстом песни новомодной группы. Всем хорошо, у них такое развлечение.

Но какое развлечение у нашего героя? Знает ли он вообще, что такое развлечение? Знает ли что такое радость и испытывал ли когда-нибудь это чувство? Может, ему тоже хотелось веселиться и смеяться вместе со всеми?

Он поднял глаза и вновь оглядел всю эту картину: все болтали, жевали салаты, запивая их газировкой и вином. У всего этого веселья особая атмосфера, но человек ее не чувствует, а как хочется! "Раз хочется, то можно попробовать, - решил человек. Он встал с места и поднял вновь наполненный бокал. "Хочет сказать тост!" – радостно воскликнул кто-то. Человек специально выдержал паузу, чтобы каждый смог его услышать… Он долго говорил о самых серьезных вещах, о которых общество боялось не только шутить, но даже думать. Говорил неторопливо и следил за тем, как потихоньку исчезают улыбки, как смущенно опускаются глаза, и появляются на лицах милых людей складки раздумья, как пропадает малейшее желание о чем-либо говорить, а только размышлять или тихо плакать. Искусно ввел человек свою компанию в отвратительное настроение и даже всадил по небольшой занозе в здоровые души.

Только тогда он их понял, понял, понял смех из-за всякой ерунды, узнал, что же это такое - веселье. Подкатил внезапный смешок, неудержимый истерический смешок, перешедший в громкий надменный хохот грохочущей радости, радости тому, что он понял мир.

* * *

На сонный город пала тень,

Под грозной бурей в этот вечер

Притух огонь, погасли свечи,

Казалось, не вернется день.

Раздались грозные раскаты,

И задрожали небеса.

Случилась жуткая гроза,

Начался дождь, промокли хаты.

Скрипели, падая, деревья,

Легла испуганно трава,

И жизнь как будто умерла,

И прекратилось всё веселье.

И разошлись земные швы,

Летели клочья трав и почвы.

Спокойный день стал страшной ночью,

Которой не видали вы.

С чего встревожилась земля?

И, что, как думаете, было?

Ответ звучит довольно мило:

Забава детская моя.

* * *

Пусть ночь страшна – прекрасно утро,

Пусть скучен день, но вечер есть,

И он так нравится кому-то.

Бог знал, кому какая честь

Суров мороз – весна чудесна,

А летом жарко и светло.

Ничто, ничто не бесполезно,

И каждому своё дано.