К литературному Олимпу

Юлия Марченко, выпускница 1998 года

Пристрастие

(Роман, продолжение. Начало в №№2-6 )

Но Рисма была не права. Укис, несмотря на свой непредсказуемый характер, не являлась жестокосердной натурой. Просто ей казалось, что кузина счастлива и плачет от радости за подругу. Укис почти все время проводила подле своей подруги и королевы. Вдвоем они читали, смеялись и обсуждали последние веяния моды. В один из таких дней, Эрвиона вдруг вздохнула и сказала:

- Укис, а ты помнишь, что мне нагадала та прорицательница?

Укис резко перестала смеяться и ответила:

- Да, я помню. Но не придавай этому значения. Ведь ничего из предсказаний еще не сбылось!

Эрвиона встала и подошла к окну, сквозь которое солнце заливало комнату светом.

- Но ведь отец Фенсала, - осеклась она…

- Это не более чем совпадение, Эрвиона. Перестань об этом думать.

В эту минуту их разговор прервала служанка сообщением о приезде леди Рисмы. Вскоре в дверях появилась она сама. Голубое платье еще более подчеркивало мертвенную белизну кожи и светлый тон волос, забранных в изящную прическу.

- Прости, Эрвиона, - скрывая смущение, сказала Рисма. - Я не приходила раньше…, я думала, что тебе хватает шума и неудобства от одной Укис.

Эрвиона подошла к блондинке, взяла ее за руку:

- Ты мне никогда не помешаешь. Хорошо, что ты зашла. Останься со мной. А ты, Укис, теперь сможешь пойти немного отдохнуть.

- Да, да, Укис. Пойди и отдохни. Все время здесь, но ты не единственная придворная дама в королевстве. Иди к себе.

Укис удивленно посмотрела на сестру. Рисма еще никогда ни на чем так не настаивала. Это настораживало. Но Укис, не подала вида и покорно ушла, выполняя просьбу королевы.

* * *

Мэрла с нетерпением ожидала исполнения своих предсказаний. Она неистово кружилась в своем логове, заливаясь злобным смехом. Ведьма знала, благодаря своему хрустальному шару, что Рисма сильно страдает от любви к Фенсалу, забыв себя и других. Это забавляло чертовку. Сегодня утром Рисма нашла у себя на туалетном столике записку, в которой ей предлагалось средство решения всех ее проблем. Ведьма знала, что молодая дама придет. Куда идти – она уже знала.

Не прошло и полчаса, как раздался тихий стук и вошла бедняжка Рисма в темном плаще и черном платье, подчеркивающем ее природную бледность. Ведьма жестом пригласила ее войти. Рисма прошла и села за уже знакомый ей простой деревянный стол.

- Что вы желаете, леди? – коварно улыбнувшись под вуалью, спросила ведьма. – Узнать свою судьбу, суженого или причину смерти…

Рисма подняла на ведьму измученные слезами глаза:

- Вы сами предложили мне придти, и знаете, зачем я здесь. – Девушка, побледнев, сжала в руке край своего плаща.

Гадалка обошла вокруг стола и, подойдя вплотную к девушке, спросила:

- Вы пойдете на все ради своей цели? Не так ли?

Рисма испуганно посмотрела в глубокие черные глаза ведьмы:

- Я… не знаю…

- Цель всегда оправдывает средства. Вы подольете содержимое этого сосуда в бокал королевы, - сказала ведьма, подавая девушке небольшую черную граненую бутылку, в которой зловеще поблескивала золотистая жидкость. – Ее нельзя обнаружить, потому что у нее нет запаха и вкуса. Затем отведи ее к реке. Вскоре, потеряв сознание, королева упадет с высокого берега в воды реки и утонет. Ты же будешь, конечно, громко звать на помощь, подождав пару минут. Когда тебя спросят: почему ты не спасла королеву, ты скажешь, что не умеешь плавать. А король будет нуждаться в утешении.

Рисма похолодела до корней волос.

- Это не убийство, - отвечала ведьма мыслям девушки. Она ничего не почувствует и не будет страдать, как и ее ребенок. Бери, и все твои беды отлетят вместе с ее душой.

Рисма взяла черный, граненого стекла флакон как будто против своего желания, не в силах противиться силе убеждения гадалки, которая пока во всем оказывалась права. Девушка никак не могла выдавить из себя интересующий ее вопрос…

- Я, может быть, просто решила помочь несчастной любви, - с отвратительным лицемерием улыбнулась ведьма, опять ответив на мысль своей жертвы.

* * *

Эрвиона часто бывала в деревне, расположенной неподалеку от леса. Она любила посещать старую Урсулу, которая жила в слегка покосившемся доме на окраине вместе с маленькой внучкой Аримой. Иногда "Леди Солнце" заходила в кузницу к Агнусу. Агнус был уже немолод, но Эрвиона всегда поражалась его ловкости и таланту, с которым тот занимался своим непростым ремеслом. Девушке всегда было интересно смотреть за его работой, когда из-под его крепких жилистых рук рождалось очередное чудо из металла и огня. Пламя горна озаряло его лицо так, что иногда Эрвионе представлялось, будто он – сам Творец, принявший образ человека. Агнус, время от времени, менял подковы ее лошади. Он был интересным собеседником. В молодости Агнус много странствовал, пережил множество приключений. И речь его так и пестрела мудрыми изречениями, пословицами, поговорками, остроумными шутками и житейскими советами. Он любил творить и делал это всегда: когда работал в кузнице, когда мастерил что-либо по дому или делал игрушки для всех детей в деревне.

Однажды девушка зашла в гости к своему другу. Он как всегда трудился в кузнице, выполняя заказы односельчан. Услышав приветливые слова Эрвионы, он обернулся:

- Ты пришла, солнышко. Урсула как раз просила тебя зайти к ней. Она приготовила какой-то подарок для тебя.

Эрвиона удивилась: что могла подарить ей пожилая женщина? Все же молодая герцогиня решила, не задерживаясь, зайти к ней.

Урсула радостно встретила Эрвиону у порога, начав разговор откуда-то издалека. Эрвиона же сгорала от любопытства.

- Солнышко, - сказала Урсула, наконец-то перейдя к самому главному. – Ты добрая и чуткая девушка. Я хочу отблагодарить тебя за это.

- Но я… - попыталась возразить девушка.

- Нет, подожди, не перебивай, пожалуйста. – Она, на мгновение скрывшись в доме, появилась с небольшой шкатулкой в руках, в которой оказался изящно вышитый мешочек. Внутри него Эрвиона обнаружила блестящий зеленый камень.

- Что это?

- Этот камень – волшебный амулет, подаренный давно моему предку доброй колдуньей. Мне он уже ни к чему, а тебя может уберечь в случае опасности.

* * *

Стен Ирне был отъявленным серцеедом. Не одна красотка королевства была без ума от взгляда синих, как бушующее море, глаз. Но ни одна из влюбленных в бесшабашного красавца девиц, не затронула сердца молодого графа. В его душе была одна лишь страсть: пиры допоздна и охота. Совершенной противоположностью ему был Керн Лизье. Тот был жгучий брюнет, со смуглой кожей и черными глазами. Керн тоже вел разгульный образ жизни, но только для того, чтобы быть рядом со своими друзьями: Фенсалом и Стеном. Молодому герцогу были ближе книги и ученые беседы с придворным ученым Дастином. Девицы, хотя и вовсю строили глазки герцогу, не могли надеяться на взаимность. А Керн часто украдкой наблюдал за красавицей-фрейлиной с белокурыми локонами и серыми, как осеннее небо, глазами. Он чувствовал, что Рисма влюблена в другого, и не решался с ней заговорить о своих чувствах.

Вскоре король объявил, что хочет устроить счастье своих придворных-друзей, переженив их всех в течение месяца после своей свадьбы. Однако далеко не все были в восторге от этой затеи Фенсала, в том числе Стен и Керн. Первый не желал отказываться от привычного образа жизни, а второй – от ученых занятий. И все же, немного поразмыслив, Керн Лизье решился просить руки Рисмы Валье у короля и друга.

* * *

Керн вошел в королевские покои с некоторой робостью. Еще недавно здесь жил старый король, отец Фенсала, и дух строгости присутствовал в каждом предмете.

Король вышел навстречу другу:

- Здравствуй, Керн. Хорошо, что ты зашел. Я хочу обсудить с тобой одну важную вещь.

Ничего не понимающий герцог прошел с королем в другую комнату. Усевшись на небольшое удобное кресло, Фенсал пригласил Керна сесть в другое, тем самым, дав понять, что разговор предстоит долгий.

- Ты знаешь подругу и фрейлину моей жены леди Рисму Валье? – приступил к делу король. – Так вот, я решил выдать ее замуж. У бедняжки нет родных, кроме тетки, пожилой леди Валье. И мне кажется, что жизнь при дворе не для нее. Что ты об этом думаешь?

Керн внутренне собрался:

- Леди Рисма прекрасная девушка, умная, красивая, образованная. К тому же она богата и может составить хорошую партию любому знатному жениху.

- Да, я это знаю непонаслышке. И я решил выдать леди Рисму замуж за нашего друга Стена Ирне.

Последние слова короля повергли в шок бедного герцога. Он попытался взять себя в руки и через силу чуть слышно спросил:

- Ну, а как насчет любви?

- Знаешь, я давно уже заметил, что леди Рисма влюблена в кого-то. А у нас при дворе лишь один такой красавец, в которого влюблены все девицы поголовно, несмотря на его пухлые щеки. И к тому же дорогому Ирне пора сменить образ жизни: жениться на хорошей девушке, обзавестись семьей, остепениться. Ну, как тебе моя идея?

- Ваше Величество, Вы уверены, что леди Рисма действительно любит именно Стена?

Фенсал рассмеялся:

- Ну, конечно! Не в меня же она влюбилась ни с того ни с сего.

Керну ничего не оставалось, как горестно вздохнуть.

* * *

Мэриэнн не могла понять, почему ее мать посоветовала Артуру держаться подальше от ее дочери. Домой они шли молча. И дома тоже почти не разговаривали. Мэриэнн, в силу своего взрывного характера, не выдержала первой:

- Мама, зачем ты так поступила? Зачем? Артур любит меня

- У меня были на то причины.

- Причины? А если это настоящая любовь на всю жизнь? - Есть причины, чтобы ты не встречалась с кем попало! – вспылила мать. – Ты ничего не знаешь о своем происхождении. Неужели ты думаешь, что ты – простолюдинка.

- Так расскажи мне, кто я? Я должна знать, я уже взрослая.

Мать, помолчав какое-то время, внимательно посмотрела на дочь и сказала голосом мучительного и невыразимого страдания:

- Хорошо, Мэриэнн, я расскажу тебе. Я – Эрвиона Зарн, а ты – дочь короля.

* * *

Артур пребывал в раздумье после встречи с Эрвионой и Мэриэнн. Дома так скоро его не ждали. Отец потратил все деньги на лошадь и вооружение сына и надеялся, что все затраты окупятся, когда сын получит место при дворе. Но сейчас у его сына не было денег даже на пропитание. Юноша не знал, что ему делать. К тому же крестьяне не хотели отпускать человека, из-за которого у них могли быть неприятности. Жители деревни решили между собой, что когда придут солдаты, они выдадут Эдре и их оставят в покое. Артур, будучи наивным от природы, не подозревал ничего. Урсула, тоже ничего не знавшая о бездумном намерении односельчан, предложила ему остаться и пожить пока у нее, чтобы через пару дней вновь попытать счастья при королевском дворе.

* * *

В тот полуденный час вся природа оцепенела, замерла. Словно окаменели травы, цветы, деревья. Птицы молчали, а на небе собирались грозовые облака. В деревне у каждого в душе было предчувствие чего-то тревожного, даже ужасного. Женщины стали загонять скот. Мужчины закрывали ставни и проверяли прочность дверей. Лишь дети беззаботно резвились, не чувствуя надвигающейся опасности.

И все же они появились неожиданно. Солдаты громили дома, сараи, убивали скотину. Выбегавших из домов людей хватали и связывали по рукам и ногам. Сопротивлявшихся жестоко избивали.

Артур, услышав шум, выскочил на улицу с одним только мечом.

* * *

Эрвиона вновь и вновь вспоминала день свадьбы как самый радостный день в своей жизни. На ней тогда было прекрасное длинное белое платье со шлейфом, расшитое серебром, жемчугом и украшенное кружевами тончайшей работы, белое прозрачное покрывало и великолепная алмазная диадема, изготовленная специально для молодой королевы лучшими ювелирами Триберии. Все вокруг расточали комплименты, говоря, что такой прелестной невесты еще не было в королевстве. В этих словах не было лести. Леди Эрвиона была действительно прекрасна, и белый цвет только подчеркнул голубизну ее глаз и золотой оттенок волос.

Фенсал в тот день тоже был неотразим. Его белый камзол тоже был расшит серебром и жемчугом. В широкополой шляпе с огромными белыми перьями король был похож на ангела. По крайней мере, так думала Эрвиона. В этот день они были самыми счастливыми людьми на всей земле.

* * *

Те, кто успел убежать из деревни, нашли убежище в лесу, в хижине Эрвионы. Старая Урсула привела напуганных женщин и детей сюда. Они принесли с собой немногое – все, что успели прихватить. Смутно представляемое будущее вызывало у них чувство грусти и уныния. Но Мэриэнн была рада: ее любимый Артур тоже был здесь.

Когда все были накормлены и смогли отдохнуть, Мэриэнн подошла к Урсуле и спросила ее о том, что волновало их всех:

- Что же мы будем делать дальше? Что будет с этими людьми?

Урсула тяжело поднялась и сказала:

- Дело ясное, дочка. Этим людям придется всю оставшуюся жизнь скрываться в лесу от королевских войск.

- А что будет с теми, кого увели с собой солдаты? Что с ними будет? Неужели их убьют?

- Может быть, и нет, милая. Но даже тот, кто попадает в подземелье, никогда назад не возвращается.

Женщины в испуге прижали к себе своих детей, а старики знающе вздохнули.

* * *

Молодая красавица графиня Тандре быстро вскружила королю голову. Она обладала удивительной красотой, редким остроумием и умом. При дворе стали распространяться слухи, что грядет свадьба. Фенсал знал, что ему нужно жениться вторично, пока он молод. Род не должен был прекратиться. Отсутствие наследника ввергло бы страну в хаос междоусобиц. Но мысль о новой свадьбе тяготила его. В памяти молодого вдовца всплывали моменты его беспредельного счастья с любимой женой Эрвионой, погибшей вместе с ребенком. Фенсал вспоминал Эрвиону каждый день. Каждая вещь, каждый человек во дворце невольно задевали больные струны в душе короля.

Графиня Тандре, как раскрытую книгу, читала мысли короля. Она всегда находила подходящие по случаю слова, всегда знала, что сделать, как отвлечь Фенсала от мрачных мыслей. Она жила во дворце пару месяцев, но уже успела завладеть сознанием короля. Графиня имела такое непостижимое влияние, что могла любого неугодного ей человека выжить из замка (а это значило, что несчастный не имел права больше появляться при дворе ни при каких обстоятельствах) и даже, если это было бы необходимо, лишить жизни.

Друзья короля были "устранены" в первую очередь. Стена Ирне и его жену (в девичестве Валье) отправили в родовое поместье под предлогом очередной беременности Рисмы. Керн Лизье был отправлен в соседнее королевство в качестве посла. Любой бы счел это за честь, если не считать того, что у Керна даже не спросили согласия. И, наконец, Укис Валье, вдова барона Эрла Фарна, уже давно жила в уединении в деревенской тиши, оплакивая мужа и подругу.